Я часто пишу посты "по следам".
Ленту я читаю днём или вечером.
Днём комментировать просто: в квартире из двуногих - я одна, сотовый под рукой, кот на пуфе у коленки.
Никто и ничто не отвлекает!
Вечером с комментариями сложнее...
Написала фразу - поставила чайник, помыла за котом, поставила мясо размораживаться, салат построгала, кальмаров почистила, тесто на новогодние пряники завела...
Короче, к комменту я могу вернуться минут через сорок!
И всё это время он внутри меня пишется...
Начинаешь переводить в печатную форму - и понимаешь, что это не очень прилично: простыня вместо пары фраз.
Тогда появляется в блоге пост с тэгом "в ответ на" , потому что выложить комментарий больше поста - это хулиганство!
А хулиганить в чужом доме нехорошо.
Это у себя я могу выплеснуться трижды за день - из них два будут про кота-Конфуция...
Вообще про него можно и пять написать, но в четвёртом из нормативной лексики будут только предлоги, а пятый вообще будет состоять из одних междометий и восклицательных знаков !
К пятому посту даже предлоги станут нецензурными:)
О чём бишь я?
Ах, да: в ответ на...
------------------------------
------------------------------
Одна из моих друзей только что выложила пост про новогодние подарки - те, которые помнятся через года.
Мне однажды сделали невероятный, фантастический подарок - именно из таких: и в руки не взять, и не забудешь...
Я всегда трепетно любила кофе, мне его всегда хотелось.
Самое начало восьмидесятых, повального дефицита ещё нет, но с кофе стало как-то напряжно, даже с молотым, в картонных пачках, который нужно было варить в турке.
Какие кофе-машины, о чём вы?
Их даже в барах не было...
Сидим после очередной съёмки на острове Отдыха, позади - два часа в павильоне (контровой-заполняющий-рисующий, взгляд на пять градусов ниже, дай мне рост в бёдрах...), потом проявка-контакты в лаборатории и ещё пара часов у фона: добиваем основную идею задуманного и раскручиваем парочку подсмотренных по время отдыха.
За стеной - зима, сибирская, стандартная, то есть минус тридцать: снег под ногами сухо щёлкает, в воздухе звенит выдыхаемый воздух , деревья кутаются в кружевные шали, Енисей парит...
Съёмочный павильон - во Дворце спорта, с одной стороны моста.
Лаборатория - на Центральном стадионе, с другой стороны моста.
Между ними - примерно километр: джинсы, свитер, носки ,(какое бельё, о чём вы? - от него следы на теле ), аккуратно убрать волосы под шаль, стараясь не помять локоны, сапоги, куртка...
Выйти, снять примерзающие к переносице очки, уцепиться за руку фотографа, потому как зрение минус пять и я без очков слепа, как крот, допрыгать до проявочной, дождаться плёнку, просмотреть с фотографом через лупу контакты, три раза поругаться, два раза помириться, шлёпнуть контрольки, понять - кто был прав...
Снова одеться, соблюдая весь ритуал, обратная дорога, раздеться, посмотреть в зеркало, плюнуть, достать плойку и косметику, убрать отпечатки от мокрых ресниц на щеках, по новой создать локоны, с учётом вновь открывшихся обстоятельств.
Чёлку короче, чёлку длиннее, тени пожёстче, помаду помягче, подиум, припудри плечо, не потей, стой, у тебя локон на грудь не той стороной лёг, не такой высокий рост в бёдрах - дай, сам поправлю...
Я - приложение к фону, он - приложение к фотоаппарату...
Параллельно кто-то входит, спрашивает фотографии на паспорт, говорит о каких-то рекламных макетах, просит объектив, уточняет наличие плёнки, привет-привет, удачной работы...
Киловаттный контровик уже не греет, а жгёт, бёдра сводит судорога, локон становится чугунным, улыбка постепенно смещается в спектр оскала, глоток воды кажется чудом!
Наконец-то мы оба удовлетворены, плёнка забрасывается в холодильник, растекаюсь по креслу, сигарета подрагивает в пальцах, кипяток начинает капать через толщу кофейного порошка.
Я вдруг проваливаюсь во времени - и начинаю взахлёб рассказывать, какой невероятно вкусный кофе мы пили в Риге, со знаменитым местным бальзамом, и булочки - крошечные, политые чем-то липким, но не сладким, и ореховая крошка тонет в этой липкости, невероятно, неправдоподобно волшебные!
И близкое море, его чуть солоноватая нота явственно ощущалась и в этом кофе, и в этой булочке.
И булыжная мостовая, и громада Домского собора, и девятый вал органной музыки, и белый песок пляжа, и янтарик, выплюнутый волной к ногам...
А фотограф смотрел на меня сквозь сигаретный дым - и улыбался чему-то своему.
Вызвал тачку, сопроводил до дома, открыл дверь, развернул от одежды, как конфету, сунул в койку.
Замок у меня защёлкивается без ключа.
Я уснула ещё в такси - и всю ночь мне снился этот кофе с бальзамом, и задумчивая официантка Визма, и круг света от свечки на клетчатой жёлто-коричневой скатерти в крохотной, на три столика, кофейне Старой Риги.
А утром меня, сову, разбудили невероятно рано!
-Одевайся, быстро! Я же правильно помню, у тебя сегодня день свободен?
Угу, я ж не настолько фанатична, чтоб 31 декабря занимать работой...
Да и эти, которые с другой стороны фотоаппарата, тоже.
- Куууда?!
- Увидишь...Скорее, машина у подъезда!
Машина, ночной город, аэропорт, самолёт, трап, кабина пилота.
-Ээээ...
- Не крутись и не мешай! Я подменился. Мы летим пить твой кофе!
Булыжная мостовая, лавочка, мокрый йодистый воздух, три ступеньки в полуподвал...
Тот же столик, та же скатерть, те же свечи, те же глиняные чашечки, те же воздушные булочки с веснушками орехов.
Та же задумчивая Визма.
И пусть спутник был совсем другой, и я другая, и настроение другое...
Кофе был тем самым.
Концентратом счастья.
Это не взять в руки, как и любое чудо.
И это не вместить в комментарий:)
